Ярче, чем солнце - Страница 2

Медленно поедая скромный завтрак, Нелл размышляла о том, возьмут ли ее на фабрику и сколько она будет получать. Задавала себе вопрос, похожи ли здешние молодые люди на тех бесхитростных добродушных парней, которые жили в ее родном поселке и чья бесшабашная удаль зачастую граничила с застенчивостью. Они привыкли работать, не спрашивая милости ни у Господа, ни у природы, и были столь же надежными, сколь и простыми. Но ни один из них не нравился Нелл по-настоящему.

Помимо воли она вспоминала древний край, где прохладный ветер приносил запахи моря и трав, старый дом, в тесной кухне которого Клементина варила густое яблочное повидло, маленький, заросший примулами дворик со скрипучими качелями. Старшая дочь знала, что мать с ее слабым здоровьем нуждается в помощи, а Аннели еще слишком мала, чтобы позаботиться о себе. Но даже ради них Нелл не могла побороть в себе жажду перемен.

До самого вечера она то сидела в парке, то бродила вокруг пансиона и в результате смертельно устала и страшно проголодалась.

На углу продавали горячие сосиски, но Нелл боялась потратить последние деньги (кто знает, как ее встретит Хлоя!) и потому терпела.

Наконец в начале седьмого она увидела нескончаемую процессию рабочих и работниц, текущую из фабричного района. Боясь пропустить появление подруги, Нелл подошла к дверям пансиона.

Хлоя появилась в стайке смеющихся девушек. Она так сильно изменилась, что Нелл едва ее узнала. Отделанная кожей шляпка, пальто в яркую клетку, новые ботинки с модной шнуровкой. Она стала стройнее и как будто выше ростом. К счастью, Хлоя приветливо встретила Нелл и сразу пригласила ее в свою комнату.

— Я попрошу хозяйку, чтобы она позволила тебе заночевать в пансионе, — сказала она, и у Нелл отлегло от сердца.

Здание пансиона выглядело старомодным и мрачным. Комнатка, которую занимала Хлоя, оказалась крохотной, но уютной. Отблески заката окрасили старую мебель, оклеенные дешевыми обоями стены и потолок, покрытый паутиной трещин, в теплые розоватые тона. Занимаясь приготовлением нехитрого ужина, Хлоя непрерывно болтала.

Она не расспрашивала Нелл о родном поселке, зато много говорила о жизни в Галифаксе:

— Некоторые считают, что здесь ничего не происходит, но на самом деле это не так. Кругом столько интересного! Получить место на фабрике Макдаффа совсем не трудно, там как раз нужны упаковщицы. Завтра отправишься вместе со мной, и я покажу, как пройти в контору.

— А сколько там платят? — осмелилась спросить Нелл.

— Ты будешь получать не меньше пяти долларов в неделю, хотя не считай, что это много: сперва я тоже так думала! Здесь тебе понадобится куча новых вещей, захочется развлечься, к тому же придется снимать жилье.

— А где его найти? У меня осталось только десять центов.

— Пока ты ничего не заработала, можешь пожить в моей комнате, а после что-то найдешь, хотя бы даже в этом пансионе, — великодушно промолвила Хлоя и продолжила рассказывать о своей жизни: — По воскресеньям мы не работаем, и я хожу на танцы, а иногда в кино. Здесь есть дансинги, но туда пускают за деньги, а вот когда танцы устраивают в гавани, на каком-нибудь корабле, девушки проходят бесплатно. В Галифаксе большой гарнизон; я тебе писала о том, что такие вечера посещают даже офицеры.

— И как они относятся к фабричным работницам?

Хлоя пожала плечами.

— Конечно, есть и такие, кто смотрит на нас свысока, как на людей второго сорта. Просто надо уметь выбирать кавалеров! К тому же зачастую местные девушки не ходят на танцы, потому что им запрещают родители, а такие, как мы, — сами себе хозяева!

— Я не умею танцевать, — призналась Нелл.

— Это дело нехитрое. Я научу тебя в два счета!

— У меня нет хорошей одежды.

— Я одолжу тебе одно из своих платьев, а когда заработаешь денег, купишь себе все, что захочешь. В Галифаксе полно магазинов, и чтобы хорошо одеться, вовсе не обязательно приобретать что-то дорогое.

Хлоя сняла с переносной газовой плитки сковородку с яичницей, и они сели за стол.

— Я не всегда готовлю дома, иногда захожу куда-нибудь перекусить. А еще лучше, если кто-нибудь пригласит поужинать.

Нелл поняла, что Хлоя имеет в виду поклонников, но не рискнула спросить, есть ли у подруги постоянный приятель. Она боялась стать лишней в жизни этой девушки, между тем больше ей пока что не на кого было рассчитывать.

В ее душе в очередной раз проснулись угрызения совести, и она сказала:

— Мне было нелегко оставить мать и Аннели, и я все время думаю о том, что…

— Брось! — перебила Хлоя. — В городе тебя ждет совершенно иная жизнь. В конце концов, кто-то предпочитает землю, а кто-то — парус на горизонте. Сколько времени ты копила на билет? Можешь не отвечать, я это знаю. А здесь ты вернешь эти деньги, проработав пару недель!

Вволю наговорившись, они легли спать. Хлоя занимала мансардное помещение, вдобавок напротив не было зданий, потому необходимость в занавесках отпадала, и Нелл могла видеть постепенно гаснущее небо с тонким, как ноготь, серпом раннего месяца и редкими проблесками звезд, к которым поднимался дым корабельных топок. Гавань Галифакса не замерзала зимой, а работа в ней продолжалась не только днем, но и ночью, при ярком свете дуговых ламп.

Нелл понимала, почему Хлоя сказала о парусах. Жить близ порта означало находиться на перекрестке множества различных дорог; даже оставаясь на месте, ощущать бесконечное движение, способное вызывать и поддерживать в душе восторженное смятение и страсть к переменам.

Утром Нелл проснулась засветло. Она спала на удивление крепко, ей ничего не снилось, и теперь она чувствовала себя отдохнувшей.